Дмитрий Куклев: «Когда-то я сделал выбор в пользу счастья»

А еще он дерзко позволяет себе то, на что не способно большинство людей, — в любой ситуации оставаться собой. Давайте сегодня познакомимся с Дмитрием Куклевым поближе и, надеюсь, научимся у него не отказывать себе в счастье.

— За что ты любишь Тюменский драмтеатр?

— За возможность проявить себя в профессии, которую я выбрал. За терпение к различным нюансам, за то, что здесь можно найти настоящую команду и с ней получать удовольствие от всего, чем занимаешься. Здесь нет грызни. Она в той или иной мере присутствует во всех театрах, но такой классической, например, битое стекло в ботинки, осколки в пудру, шинель порезать... этого здесь нет, и это меня радует. Мы друг друга не подставляем, а наоборот -помогаем. А еще ведь это самый большой драматический, почему бы нет? (смеется).

— А почему после окончания Саратовского театрального института 6 лет назад выбрал именно Тюменский БДТ?

— А я и не рассматривал другие варианты. У меня здесь девушка работала (актриса Эвилина Ризепова) . Хотел вместе с ней сразу переехать, я же был на втором курсе, она на четвертом. И она уехала после окончания обучения. В какой-то момент я думал бросить институт и поехать за ней. У меня уже много профессий было освоено – администратор, официант, на крайний случай, грузчик. И военный билет был, можно продвинуться по военной специальности.

Но Эва тогда посоветовала доучиться, а потом приехать. В итоге после окончания третьего курса я узнал, что в ТБДТ просмотр парней. И я шутки ради поехал . Не думал особо, возьмут или нет — в любом случае, с Эвой повидался бы. В тот же период я резко заболел бронхитом, но несмотря на это все-таки поехал. В Тюмени меня прослушал Александр Львович Баргман и сказал: «Берем».

— А как обстояли дела с учебой после этого?

— Последний год учился экстерном. На тот момент я уже год работал в театре и приезжал на сессии. В тот год как раз было 9 премьер. Вот мы отыграли, и я поехал на сессию. А в Саратове было 4 спектакля, в которых я был занят, но мастер на эмоциях сказал: «Не будешь ты тут играть, и без того тройку поставлю». В итоге оказалось, четверку поставил (улыбается). С тех пор и работаю в тюменской драме, вот уже 7 лет скоро.

— В каких постановках больше всего нравится играть – по современным произведениям или по классическим пьесам?

— Мне нравится классика. Я не очень люблю современные пьесы. Конечно, есть и очень хорошие, глубокие, но… Но чаще всего бывает так, что современная драматургия поверхностна, легковерна. А раньше люди писали, подразумевая многоплановость.

— Расскажи о предпремьерных неделях в драмтеатре. Как обычно это выглядит и как справляются с такой нагрузкой артисты?

— Это огромная ответственность для всех цехов, актеров, режиссера. В самые последние дни режиссер начинает внимательно отсматривать сцены и понимать, где необходимы правки. А цеха усиленно работают над костюмами. У кого-то во время репетиции одежда может пострадать — тогда появляется задача сделать так, чтобы это не повторилось на премьере. Дальше ставится свет, а это очень долго всегда. Очень важно, чтобы актера было видно и слышно.

Перед «Мертвыми душами» у нас был примерно такой график: в 11 утра у нас распевка, дальше мы пробуем ставить свет часов до 17. В другой день у нас утром и вечером репетиции, в идеале должен быть небольшой перерыв на обед, но это не факт:) Потом на следующий день вновь гоняем спектакль так, чтобы он был доведен почти до автоматизма.

— Получается, в репетициях задействованы все артисты, нет такого, что исполнители главных ролей репетируют больше?

— Мы в «Мертвых душах» — народ. Главные герои чаще всего разбирают текст, нас на этих репетиция нет. И вот они выходят на сцену, создают эскиз… Тогда на сцену добавляют нас, чтобы мы взаимодействовали с главным героем, куда-то двигали его — в психологическом или физическом плане. В основном, все репетиции проходят с главными героями и народом.

— В каждом ли спектакле есть необходимость в народе?

— В последнее время тенденция такова, что режиссеры стараются занять огромное количество актеров и использовать их в качестве декорации. Например, главный герой сидит, а народ находится рядом и с каждой минутой начинает двигаться все быстрее. А зачем это нужно актеру? Ты понимаешь, что этими символами режиссер хочет усилить главного героя.

Но тут встает вопрос — а вдруг он сам все вытянет? Просто текстом. Нас ведь этому учат — текстом воздействовать на зрителей. А вообще, текст — это крайняя мера на сцене. Есть обстоятельства, мы действуем по ситуации, а уж когда становится невозможно молчать, мы произносим текст. Сейчас же ради красивой картинки на сцене должно быть больше артистов.

— А ты часто смотришь спектакли в качестве зрителя?

— Все премьеры я смотрю три раза. Первый раз воспринимаю эмоционально, второй рационально, третий просмотр — делаю окончательные выводы. Это мое личное правило с давних пор.

Помню, однажды смотрел премьеру во время рецидива болезни (у Дмитрия рассеянный склероз, прим. ред.). У меня отказали ноги, и когда я надевал джинсы, было такое чувство, что кожу сдирали. И вот в таком состоянии я смотрел премьерный спектакль. Естественно, он мне не понравился, я мечтал поскорее уйти. Я считаю, нельзя так делать. Но это только мое правило, а вообще, каждый раз ведь разный зритель.

В первый премьерный день зритель приходит, и он априори готов хлопать, во второй день – это люди, которые не успели на первый показ и тоже жаждут посмотреть постановку, а в третий день обычно приходят бабушки, которые не торопились оказаться среди самых первых зрителей (смеется).

— А как ты относишься к звонкам в зале?

— Очень не люблю, я себя дисциплинировал в этом плане. Я не выключаю телефон, я ставлю бесшумный режим. Не понимаю, когда людей просят отключить телефоны, а они этого не делают. Существует многозадачность актера — во время спектакля я очень многое должен контролировать. И как только я слышу телефонный звонок, у меня в голове возникает еще одна задача, да и сами зрители отвлекаются в эту секунду. Иногда артистов это так сбивает, что они останавливают спектакль. И я их прекрасно понимаю.

— Откуда в тебе всегда столько энергии и неиссякаемого оптимизма? Ты ведь всегда улыбаешься и кажется, будто не бывает моментов, когда ты грустишь.

— У меня был период, когда я сильно затосковал из-за состояния своего здоровья. Мне пророчили, что я буду инвалидом и никогда уже не встану на ноги, я «загрузился» от этого очень быстро. На этой почве я прекратил все отношения и впал в депрессию. В какой-то момент я лежал в палате с человеком, который уже не ходит. И это…больно.

Потом в какое-то утро я просыпаюсь и понимаю — возможно, это случится и со мной. Хорошо, я не смогу ходить, но голова-то будет работать! И значит нужно будет менять планы на жизнь. Я хочу что-то после себя оставить, писать рассказы, например, значит мне нужен диктофон. Я начал строить планы на то время, когда я буду инвалидом. И я тогда подумал: «Стой, но ведь сейчас я не инвалид. А зачем я такой несчастный тогда?»

Это во многом поменяло мое сознание и определило дальнейшую жизнь. Любовь людей переживать еще до того, как что-то произошло… Зачем? Мы из-за этого теряем все жизненные возможности. Жить нужно сейчас.

Если люди приходят на тебя смотреть, интересуются тобой, то дай ты им что-то, помимо текста. Энергетику подари, улыбку, объятия. Просто отдай, и это вернется. Всегда возвращается. Когда я общаюсь с людьми вживую, я никогда не играю, мне хватает игры на сцене. Я искренен в своих словах и поступках. А моя энергичность — следствие моего выбора. Выбора жить так, как хочется и… пока я в состоянии это делать.

— Мне по секрету рассказали, что ты периодически проводишь занятия по актерскому мастерству. Расскажи, чему учишь и кого?

— Я преподаю сценическую речь, сценическое движение, сценический бой, иногда хореографию, пластику тела, актерское мастерство. Мне нравится этим заниматься, это своеобразный постоянный дренаж — люди приходят, совершают какие-то ошибки, а ты это видишь, можешь делать дальнейшие выводы для себя и делиться ими.

А еще часто приходят не уверенные в себе люди. И ты им объясняешь, что это ошибка. Нужно находиться в гармонии с собой, любить себя (в разумной мере, конечно). И я рад, когда могу с этим помочь.

— Ты говорил, что готовишь собственный проект. Расскажи о нем?

— Это стихотворный проект с Игорем Гутманисом. Когда-то я уже делал что-то подобное совместно с Эвилиной, проект мне нравился, но существовал он недолго. Сейчас же я написал новый вариант — туда войдут стихи классиков, мы будем работать со словом.

По сути, никто не умеет читать стихи! Мы недолюбливаем их со школы, когда нас учат монотонно зубрить текст, не вкладывая в него смысл. У меня же совсем другое отношение к стихотворениям. Если спросить у большинства чтецов, окажется, что они вообще не догадываются, о чем стихотворение. А работать с текстом — это важно, нужно чаще объяснять это детям.

Если попробовать объяснить суть… Вот ты помнишь начало «Евгения Онегина?»

— Конечно, это сложно забыть.

«Мой дядя самых честных правил,
Когда не в шутку занемог,
Он уважать себя заставил
И лучше выдумать не мог...»

— Далее актер долго «пытал» меня вопросами относительно сути начала произведения, а после я была спасена объяснением —

— Когда- то Пушкин, Крылов и множество их друзей приходили в гости к известной женщине и играли в фанты. И однажды, она достала фант и сказала, что ему нужно залезть под стол и написать басню. Так случилось, что этот фант был адресован Крылову. И вроде ничего страшного, Крылов же пишет басни, только вот весил он 120 кг, а столик был маленький. Написать басню для него — не проблема, а вот поместиться под столом... И когда общими усилиями почти удалось разместить его под столом, Крылов сообщил, что басня готова. И состояла она из одной строки: «Осел был самых честных правил».

У всего общества, играющего в фанты, появилась шутка– они подходили друг к другу и говорили: «Вот этот человек самых честных правил». И это означало, что этот человек осел, а «заговорщики» все вместе заливались хохотом.

То есть как начинается у нас произведение Пушкина? Мой дядя — осел. Он не мучился и не болел, а просто умер. Вот к нему-то и едет Онегин. И наследство скоро получит, а дальше… Ух, веселье, кутеж! Раньше писатели создавали огромные многоуровневые пласты, а учителя литературы не знают таких вещей.

— Беседа заняла столько времени, что в театре стихли все звуки — за окном уже ночь, и я решила попробовать формат блиц-опроса, чтобы поскорее «отпустить» уставшего за день Дмитрия отдыхать. Но… —

— Хорошо, давай теперь так: я спрашиваю, а ты коротко отвечаешь?

— Отлично! Люблю блицы! Вишня! (смеется)

— (Со смехом) И все же, как в твоей жизни сейчас расставлены приоритеты? Работа, семья, отношения, друзья, дом, хобби?

— На первом месте мои проекты, на втором здоровье, на третьем семья.

— А более опытные коллеги в театре часто подсказывают что-то, полезное для исполнения роли?

— Да, довольно часто. Люблю здоровую критику и считаю, что со стороны виднее. Я доверяю своим коллегам и, если они говорят, что где-то что-то не так, и я имею возможность это поменять, я спокойно делаю это.

— Что ты считаешь в себе особенным?

— Ничего. Правда. Хотя нет, мне нравятся волосы. Как бы я их ни «убивал», мне стоит их помыть самым простым шампунем, и на утро они хорошие и красивые, и все завидуют моим волосам (тьфу, тьфу, тьфу, смеется).

Но в детстве это был ужас! Мальчиков стригли под горшок, а у меня две макушки, и когда волосы отрастали они такие жуткие были. Как-то пришел в школу, смотрю в зеркало, а у меня эта пальмочка на голове распалась, и я взял ножницы и состриг ее! А мне потом говорят: «У тебя плешь». Ужасно! И как я это терпел?:)

— Какие самые неожиданные подарки дарили зрители?

— Цветы, конфеты, кофе. Пожалуй, особенно неожиданных не было. Да и я не за подарки ведь работаю. Мне как-то дарили букет, в котором шоколад и кофе. До сих пор стоит, уже месяцев восемь прошло. Люблю, когда конфеты дарят. Тюменские с орешками. Вот про это надо обязательно упомянуть, поддержим местного производителя! (смеется).

— Чего сейчас не хватает в твоей жизни? Если бы в твоих сутках неожиданно появилось еще 5 часов, чему бы ты их посвятил?

— Я очень хочу общаться с лошадьми, научиться профессионально ездить верхом. Хочу посвятить время бассейну, потому что я очень люблю воду. И хочу построить свой дом. Не люблю бетонные ограничения. Сейчас я нацелен на дом и реализацию проектов. В творчестве у меня есть промежуточная мечта. И я хочу до нее дойти — сейчас я прилагаю все усилия, чтобы она осуществилась. Уверен, так и будет!

Мне лишь хочется пожелать от себя Дмитрию осуществления всех планов. Восхищаюсь столь свободными, глубокими, ироничными, легкими, душевными людьми. И знаете, ведь правда дарить свое тепло и заботу окружающим - великое дело, от одной улыбки человека на душе легче становится. Давайте вместе делать этот мир счастливее. Давайте делать выбор в пользу счастья!

Текст и фото: Ирина Алькаева